В ожидании апокалипсиса - Страница 42

Он назвался, и она кивнула ему, с улыбкой протягивая руку с длинными пальцами; ладонь была узкой и сухой.

— Садись за стол, — пригласил ее Эльдар. — Это наша Лона. Лучшая спортсменка в ООН. Настоящий чемпион по теннису.

Лона снова улыбнулась. Дронго, сумевший перевести дыхание, улыбнулся в ответ. Красивая женщина действует на мужчину подобно разряду молнии. Едва он приходит в себя, как энергетические волны его биополя буквально обрушиваются на женщину. И почти каждая чувствует эту концентрацию вокруг себя.

Но Лона только улыбалась. Они говорили обо всем и ни о чем. Эльдар рассказывал какие-то смешные истории, все весело смеялись, а Дронго, сидевший рядом с Лоной, явственно ощущал соприкосновение двух начал, отталкивающих и притягивающих одновременно, словно пространство вокруг них стало единым силовым полем. Женщина не могла этого не почувствовать.

— Почему вы все время молчите? — тихо спросила Лона, когда он передавал ей очередное блюдо.

— Я очень занят, — шепотом ответил Дронго.

— Да? — удивилась женщина. — И чем?

— Любуюсь вами.

Лона покраснела. На темной коже это было почти незаметно. Однако он заметил ее явное смущение пополам с плохо скрытым удовлетворением.

— О чем вы говорите? — громко спросил Эльдар. — Мало того, что ты весь вечер молчишь, так еще теперь и в свои секреты. Перестаньте немедленно, а то рассажу вас. Лона, ты помнишь, как мы ездили в Атлантик-Сити?

— Конечно, помню.

— Ты тогда еще не хотела купаться. Мы все полезли в воду, а ты осталась на берегу. А когда решилась наконец, выяснилось, что ты не взяла купальный костюм.

— Хватит, хватит, — засмеялась жена, — а то такого наговоришь.

— Ничего я не выдумываю. Представляешь, — обратился Эльдар к Дронго, — она решила назло всем все-таки искупаться. Разделась догола и полезла в воду.

Все засмеялись. Дронго сделал попытку улыбнуться. Он вдруг начал ревновать ее ко всем присутствующим.

— Ну, что ты про это думаешь? — спросил Эльдар.

Дронго молча показал на свой рот.

— Что случилось? — спросил Эльдар.

— Боюсь разговаривать, — невозмутимо ответил Дронго, — нас могут рассадить, а мне хочется посидеть еще немного рядом с Лоной.

Смеялись все довольно долго, даже Лона, не выдержав, расхохоталась от души.

Прощались в первом часу ночи.

— Ты можешь не ехать, если хочешь, — шепотом предложил Дронго, — давай ключи.

— Так я тебе и дам, — торжествующе отозвался Эльдар, — у тебя нет прав, ты не знаешь города и, наконец, не умеешь водить.

— Дай ключи, негодяй.

— О чем вы спорите? — спросила Ингрид.

— Он хочет взять мою машину, а я ему не доверяю, — сообщил Эльдар, — поэтому я сам развезу вас по домам.

— Нет проблем, — отозвалась вдруг Лона, — я на машине, если нужно, смогу подвезти вашего друга.

Дронго взглянул на нее. В сумраке блеснули ее глаза.

— Хорошо, — слишком быстро сказал Дронго, — я согласен.

— В таком случае, я поеду в другом автомобиле. — Ингрид невозмутимо достала новую сигарету.

Перед машинами они еще долго прощались.

— Не увези его, он нам еще нужен живой, — смеялся Эльдар.

— Постараюсь, — улыбнулась Лона. В автомобиле они молчали. Минуту, вторую, третью. Наконец женщина спросила:

— Куда вас отвезти?

— Разве это так важно?

Лона подумала, наклонив голову.

— Пожалуй, вы правы.

Еще целую вечность они молчали.

— Какая у вас туалетная вода? — вдруг спросила Лона.

— «Фаренгейт».

— В Америке все мужчины предпочитают Кельвина Кляйна и его «Обсейшн», а мне всегда нравился «Фаренгейт». У нас схожие вкусы.

— Видимо.

— Куда вас все-таки отвезти?

— Ко мне в гостиницу. Бродвей, угол Сорок девятой улицы.

— Ладно.

Она повернула руль.

— Вы хорошо знаете город? — спросил Дронго.

— Я здесь родилась. Мои родители работали в Нью-Йорке.

— Они и сейчас здесь?

— Только отец. Мать живет в Филадельфии. Они разведены.

— А ваша семья?

— Не пытайтесь хитрить, — засмеялась Лона. Смех у нее был приятный, грудной и мягкий, не раздражающий слух. — Вы, наверное, все знаете. Я не замужем.

— У вас есть друг?

— Мы расстались полгода назад. Он был хороший парень, но ужасно глупый. Согласитесь, нельзя уважать себя, если встречаешься с дураком.

— Вы всегда так максималистски оцениваете людей?

— Всегда, — улыбнулась Лона.

— Тогда у меня нет никаких шансов.

— А вы хотели бы получить шанс?

— А разве вы этого не почувствовали?

— Вашего желания? Вы не считаете, что этого слишком мало?

— Считаю, — серьезно ответил Дронго, — и поэтому всегда хотел, чтобы желание было обоюдным.

— Я вас совсем не знаю.

— Мы оба не знаем друг друга.

— После трехчасового знакомства лечь в постель с мужчиной? Не слишком ли вызывающе?

— Я этого не предлагал. Хотел просто пригласить вас завтра на ужин.

— Да? — изумилась Лона, поворачиваясь к нему. — Вы еще более загадочны, чем кажетесь.

Плащ она не надела, бросив его на заднее сиденье. Ее ноги были совсем рядом, и он заставил себя не смотреть на них.

— Вы очень красивы, Лона, — немного печально заметил Дронго, — а я через три дня уезжаю. И уже не скоро вернусь.

Они подъехали к отелю.

— Через три дня? — задумчиво переспросила Лона.

Она вырулила автомобиль на площадку.

— Спокойной ночи, — Дронго взялся за ручку, — и большое спасибо.

— Подождите. — Лона вышла из машины, передавая подбежавшему швейцару ключи и десятидолларовую банкноту. — Припаркуйте машину, — попросила она и, обращаясь к Дронго, добавила: